Мы из ЧК - Страница 79

Последовала пауза. Настенные часы мерно отбивали секунды. В наступившей тишине каждый думал о предстоящей операции…

* * *

Седьмого сентября в Алма-Ате был солнечный, безветренный день. По разогретым улицам сновали автомашины, куда-то спешили пешеходы. Около двух часов Федоров появился у гостиницы, но в номер не зашел. Дежурному администратору сказал, что вечером уезжает и попросил вернуть документы. Раиса Антоновна попросила зайти чуть попозднее. Федоров вышел на улицу, где его ждала Катя Колесниченко. Перекинувшись несколькими словами, они пошли по улице Максима Горького.

Федоров спокоен. Вот он подошел к витрине, оставив Екатерину Яковлевну одну. Этим незамедлили воспользоваться чекисты. Приблизились к агенту с двух сторон. Александр Фролов и Николай Непомнящих взяли его за руки и повели к «Победе», что остановилась на обочине, у бордюра. Сзади их подстраховывал Михаил Гранкин. Майор Ступальский открыл дверцу. Уже в машине чекисты обыскали Федорова. В потайном кармане брюк у пояса нашли восьмизарядный пистолет. Проверили уголки ворота рубашки, но там ничего не было.

— Сработали хорошо, что и говорить, — сквозь зубы процедил Федоров. — Счастье ваше, что взяли внезапно. А то померялись бы силами…

Хлопнула дверца «Победы». Рядом с шофером сел Ступальский. Машина, набирая скорость, тронулась с места. Подавленный случившимся, Федоров-Сараев до крови кусал побелевшие губы.

А Колесниченко? Она не заметила, куда исчез ее ухажер. Подошли Власик и майор Джиенбаев, предложили девушке пройти к машине. Увидев перед собой двух незнакомых, Екатерина Яковлевна прижала свою сумочку к груди.

— Не трогайте! Я никуда не пойду. Я буду кричать! Где Сергей?..

— Спокойно, гражданка, — сказал Васильев. — Мы сотрудники госбезопасности. Просим поехать с нами…

— Простите. Но у меня Сережины деньги. Все произошло так неожиданно… Я ни в чем не виновата…

— Вас пока мы и не виним, — заметил Петр Викторович. — А там разберемся.

* * *

— Как вы, Кузьма Сараев, стали Сергеем Федоровым и после продолжительного пребывания за границей появились в Советском Союзе? — спросили агента на следствии.

И вот что выяснилось.

После победы Советского Союза над фашистской Германией Сараев оказался среди власовцев, которые не хотели возвращаться на Родину. Летом 1946 года в лагере Пассау он заполнил анкету отборочной комиссии на выезд в Канаду. Но получил удостоверение со штампом «USSR» и в мае 1947 года выехал в Бельгию. Отсюда попал в Западную Германию.

Однажды, а это случилось в мае 1951 года, когда Сараев сидел в буфете, к столику подошли двое. Назвались русскими. Сказали, что оба работают в Мюнхене шоферами. Не успел Сараев толком разглядеть своих новых знакомых, как официантка подала закуску, спиртное. Разговор оживился. Олег и Иван — так звали водителей — болтали без умолку.

— Где ты живешь и чем занимаешься? — спросил захмелевший Олег и, узнав, что Сараев нигде не работает, предложил: — Давай к нам, в гараж.

— Не возьмут меня. Я же перемещенное лицо.

— А мы все устроим, — заметил Иван. — Сделаем, что в наших силах.

Сараева увезли в Мюнхен, поселили в частную гостиницу некоего Гауха. Олег передал ему 250 марок.

— Можешь развлечься. Здесь и кабаре хорошее, и танцовщицы.

— Это взаймы? — спросил Сараев. — Заработаю, отдам! Кстати, когда зайти в гараж?

— Не торопись, парень. Все в свое время.

Через несколько дней Олег и Иван признались, что они вовсе не русские, а разведчики.

— Пусть это не пугает, — заметил Олег. — Мы хотим видеть русский народ свободным. Вы ненавидите большевиков и поможете нам в борьбе против них.

— А если я откажусь? — спросил Сараев.

— Вы не сделаете этого. У нас имеется учетная, карточка, составленная на вас гитлеровцами. В ней сказано, что вы, Сараев, дезертировали из рядов Красной Армии, были агентом гестапо в лагерях военнопленных, служили у Власова.

— Да ты что, трусишь? — поинтересовался Иван.

— Нет, трусов я презираю! — почти выкрикнул Сараев.

— Тогда по рукам.

— Идет!

Этот разговор состоялся вечером, а утром за Сараевым заехал Иван. В «виллисе», что стоял на улице, за углом, сидел знакомый Сараеву по лагерю «Валка» — Андрей Нестерук. Поздоровались. Вскоре машина выбралась из города и понеслась по прямой, как стрела, автостраде на юг.

Через полчаса показалась деревня. «Виллис» свернул с бетонки, остановился у двухэтажного особняка с черепичной крышей. В глубине двора, под кронами двух дубов, высился гранитный крест.

— Какую тайну хранит это изваяние? — спросил Сараев у Олега.

Тот ответил:

— Семейная реликвия, не больше.

Развернул машину и уехал в деревню. Иван, оставшийся в особняке, сказал:

— Берите свои чемоданы и следуйте за мной.

Для Сараева и Нестерука были приготовлены отдельные комнаты на втором этаже. В них было чисто, уютно.

Вскоре вернулся Олег и познакомил новичков с немцем средних лет, который выполнял обязанности повара. Предупредил, что с поваром о службе говорить нельзя.

Всего в особняке было восемь комнат, по четыре на каждом этаже. Олег и Иван разместились внизу. Заходить к ним Сараеву и Нестеруку запретили.

Едва обжились, как начались занятия. Сараев и Нестерук отрабатывали приемы джиу-джитсу, самбо, преодолевали полосу препятствий, стреляли из пистолета и автомата, ходили по азимуту, изучали топографическую карту и парашют.

Подготовку по общим вопросам проходили вместе, а по шпионажу — отдельно. Олег готовил Сараева, Иван — Нестерука.